01 января 2014 г.

Литьё

Великомученик Феодор Стратилат. Змеевик. XIV век.

Медный сплав, литье. 8,0х5,4 см.

Дефект отливки со сквозным отверстием на оборотной створке. Утрата металла на верхней петле. Коррозия, патина.
Змеевик с изображением св. Феодора Стратилата принадлежит к числу особо интересных памятников меднолитой пластики. Подобные наперсные иконы, на лицевой стороне которых обычно изображен христианский сюжет, а на обороте — змеевидная композиция, называются наузами, или змеевиками. Среди многочисленных сохранившихся памятников прикладного искусства, отличающихся не только вариантами изображений, но и материалом (медный сплав, золото, серебро, камень), наперсный образ из собрания ЦАКа занимает особое положение. Змеевик принадлежит к редкому типу складня-мощевика для хранения святых реликвий. На лицевой створке торжественно представлен св. Феодор в воинских доспехах и широком плаще, скрепленном на груди фибулой. В правой руке он держит копье под самым его острием, в левой — щит, полукругом прикрывающий фигуру. Композицию завершают рельефные надписи, колонками размещенные по сторонам фигуры: «Агиасъ Федъръ». Этот выразительный образ св. Феодора, защитника христианства, прославившегося своими подвигами, принадлежит к лучшим образцам древнерусского медного художественного литья. Подобный иконографический вариант изображения святого воина восходит к памятникам византийской пластики XI—XII вв. Образцом для воспроизведения в металле могла послужить одна из каменных иконок XIII—XIV вв. тверского или новгородского круга. Об особом почитании свв. Феодора Стратилата и Феодора Тирона в тверских землях свидетельствует посвящение этим воинам-демоноборцам Феодоровского монастыря, на территории которого в 1323 г. было начато строительство церкви во имя св. Феодора. Согласно житию, св. Феодор Стратилат (как и Феодор Тирон) победил в поединке змея, дракона, поэтому не случайно на оборотной створке в центре изображена человеческая личина в окружении змей. В древности такие двустворчатые змеевики-мощевики почитались как обереги преимущественно для воинов. Подобный предмет известен и среди реликвий, найденных на Куликовом поле.
Е. Зотова.

Воскресение Христово (Сошествие во ад). Конец XVI века. Новгород.

Красная медь, литье. 13,0х9,5 см.

Дефект отливки с двумя сквозными отверстиями в нижней части. Значительная потертость, царапины, деформация. Патина.
Наперсный образ «Воскресение Христово» («Сошествие во ад») относится к числу шедевров новгородской меднолитой пластики конца XVI в. Среди произведений древнерусской меднолитой пластики икона выделяется не только своими размерами, но и редким пластическим решением композиции. В центре в мандорле овальной формы на створах врат ада в сложном ракурсе представлен Иисус Христос, правой рукой Он выводит Адама, левой держит руку коленопреклоненной Евы. Над ними изображены Иоанн Предтеча и Авель с группами праведников. Композицию завершают изображения ангелов с копием, тростью и восьмиконечным крестом в руках, которые, как небесное воинство с орудиями Страстей Христовых идут на брань с адом.
Особенностью меднолитой иконы является симметричное размещение фигур прародителей по сторонам фронтального изображения Христа. Такое уравновешенное композиционное построение подчеркивает главную тему — тему спасения всего человеческого рода от «власти тьмы». Подобный иконографический вариант, получивший распространение в древнерусской живописи начиная с XIV в., известен и в памятниках новгородской иконописи второй половины XVI в. Для воспроизведения в металле в качестве образца была выбрана подобная композиция с введением редкой детали в виде парных ангелов. Красная медь, из которого отлита икона, и орнаментации в виде рельефной плетенки на рамке также подтверждают новгородское происхождение этого редкого памятника меднолитой пластики.
Е. Зотова.

Дарохранительница. 1797 год. Москва.

Мастер Г.Ф. Копылов. Серебро; литье, чеканка, чернь, золочение, монтировка. 55,9х21,1 см.

Дарохранительница трехъярусная в виде храма, на изогнутых ножках, с двумя литыми рельефными фигурами евангелистов на карнизе нижнего яруса. На сторонах первого яруса — четыре овальные черневые дробницы: «Положение во Гроб», «Моление о чаше», «Суд Пилата», «Евангелист Марк». По левому боку — дверца. По фону — чеканные изображения гирлянд из бусин, листьев аканта и гвоздик. Второй ярус — с ажурной чеканной накладкой на лицевой стороне — «Благовещение» — и чеканной оборотной стороной с изображением Голгофского креста и орудий Страстей: тернового венца на титле, лестницы, копия, трости, связанных вместе, гвоздей, молотка, клещей, чаши, кошелька с тридцатью серебряниками, двух плетей, ножа, пелены, колонны с петухом. Клейма расположены по краю нижнего яруса на лицевой и оборотной сторонах среднего яруса, на ажурном навершии: городовое клеймо Москвы «Георгий Победоносец», клейма пробирера Вихляева А.И. (1781—1809) с датой «1797/АВ», альдермана в 1175—1802 гг. «АОП» на щитке в виде сердечка, мастера «ГК».
Иконографическая тема нижнего яруса со сценами Страстного цикла вполне традиционна для русских дарохранительниц XVIII в. Значительный интерес представляет включение в композицию сюжета «Благовещение Богородицы» и изображения орудий Страстей Господних. Ранее остальных литургических предметов символика орудий Страстей появляется на гравированных антиминсах во второй половине XVII в. С конца того же столетия они изображаются на Евангелиях и напрестольных крестах. Все эти предметы, вместе с дарохранительницей, находятся на престоле и составляют единый ансамбль литургического действа. Во второй половине XVIII в. они иногда исполняются в едином стиле, в данном случае — пронизанные единой страстной символикой. Подобные композиции на дарохранительницах встречаются крайне редко.
Трехъярусная форма дарохранительницы была разработана в первой половине XVIII в., она известна в оловянных изделиях.
Черневые накладки выполнены в лучших традициях московского ювелирного дела. В этот период, в конце XVIII — начале XIX в., в сюжетах заметно влияние классицизма. Изображения располагаются свободно, оставляя большое пространство позолоченного фона, на котором выделяются изящные темные силуэты.
Дарохранительница, отличающаяся редкой иконографией, принадлежит к лучшим образцам чеканного и черневого искусства Москвы конца XVIII столетия.
С. Гнутова.

Деисус. Конец XVII — начало XVIII века.

Медный сплав, литье. Средник — 8,1х4 см., боковые пластины — 8,1х3,5 см.

Дефекты патина.
По своей значимости и разработанности иконография деисуса, известная в произведениях меднолитой пластики с конца XV — начала XVI в., занимает центральное место. Отличительной особенностью комплекса из собрания ЦАКа является составной характер композиции, все части которой подчинены воплощению идеи заступничества, моления о прощении грехов человечества перед Христом, восседающим на престоле как высший судия. В представленном ряду икона с изображением Спаса на престоле является центром, выделяясь не только местом положения, но и увеличенными размерами. По сторонам от главного образа — отдельные пластины с ростовыми фигурами Богоматери и Иоанна Предтечи, архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла. Архангелы и апостолы, замыкающие ряд, изображены в легком движении к центру. Вся эта семифигурная композиция должна была монтироваться на деревянной основе, о чем свидетельствуют небольшие выступы по верхнему и нижнему краям пластин.
Образцом для такого тщательно продуманного ансамбля, воплощенного в металле, стал деревянный резной чин походного иконостаса, в котором прямоугольные иконы-пластины могли вставляться в расписные тябла. Подобные резные расписные доски получили широкое распространение в XVII в. и известны в музейных собраниях. Среди памятников резьбы по дереву известны и целые походные складни-иконостасы, состоящие из деисусного, праздничного и пророческого рядов. Изображения на одном таком деревянном складне, как и на меднолитом комплексе из собрания ЦАКа, имеют килевидное обрамление, фигуры также плотно вписаны в пространство пластин, передан тот же ритм движения к центру. Меднолитой составной «Деисус» из собрания ЦАКа, повторяющий композицию одного ряда резного походного иконостаса, представляет значительный интерес как редкий памятник конца XVII — начала XVIII в.
Е. Зотова.

Крест наперсный. XVI век. Псков.

Серебро, золочение, скань, аметисты, горный хрусталь, бирюза, альмандины, жемчуг, перламутр. 14х10х1,3 см.

Крест является уникальным образцом псковской работы XVI в. Крест четырехконечный с подвижным оглавием и хрустальной вставкой в форме креста. На ее внутренней стороне — живописное изображение Распятия Христова на семиконечном кресте, вверху — красный шестикрылый серафим. Крестчатая вставка уникальна, она не имеет аналогов в русском ювелирном искусстве. Подобные изделия с живописью на стекле в технике эгломизе типичны для итальянского декоративно-прикладного искусства эпохи Возрождения. Скань — уплощенная, со спиралевидными завитками и мелкими колечками. Все камни, жемчужины и внутренний крест заключены в зубчатые касты, характерные для русских ювелирных изделий XVI столетия. По характеру скани и декоративному оформлению предмета крест можно отнести к произведениям псковских серебряников XVI в. Живопись под хрусталем имеет аналогии среди икон московской школы XV—XVI вв.
С. Гнутова.

Крест наперсный. Вторая половина XVI века. Москва.

Серебро, речной жемчуг; литье, резьба, золочение. 16х8,4х0,8 см.

На оборотной стороне в ветвях креста резные надписи: «Мощи п(реподо)бн(о)го Ефрема Сирина // мощи с(вя)т(о)го му(че)н(и)ка Прокопия». В нижней части креста: «Молица раб б(о)жий Петр».
Крест со ступенчатым килевидным завершением нижней ветви, с подвижным оглавием, с накладным рельефным образом Спаса Нерукотворного и гравированной надписью в дробницах: «ИСЪ // ХСЪ».
В центре — накладное литое «Распятие» на восьмиконечном кресте с полуфигурами четырех предстоящих и двух слетающих ангелов с убрусами.
Литое «Распятие» обрамлено жемчужной обнизью. На обороте вверху — накладной литой образ Спаса Нерукотворного, в средокрестии — накладная поясная фигура святителя Николая с рельефной надписью над ним: «Никола».
Палеографический анализ надписей, выполненных скорописью, позволяет датировать крест временем не позднее конца XVI в.
С. Гнутова.

Крест напрестольный. Лицевая сторона. 1703 год. Москва(?).

Мастер-монограммист П.Д. Серебро, чеканка; резьба, золочение. 31,5х15,5х1,6 см.

На обороте выгравированы надписи. На рукояти: «В Шатрищегор(с)//кую пусты//н в Преоб/ раженской // м(о)н(а)ст(ы)р // от создания // мира [7212] год // от Р(о)ж(де)ства // Хр(и)ст(о)ва [1704] году м(е)с(я)ца // генваря в 1 ден / весу 74 золт.» В круглых картушах вверху: «Помяни г(оспод)и // преосвященного // Митрофана // еп(и)ск(о)па»; на центральной перекладине слева: «иеромона//ха Тихона», В центре: «иеромонаха // Иоасафа // Григория»; справа: «оубие//нного Елиссея // Агафии»; ниже: «Иакова // Иоанна»; на нижнем перекрестии: «Карпа // Пелагии».
В нижней части рукояти на лицевой стороне клейма: «ПД». Возможно, они принадлежат мастеру Петру Дмитриеву, который был учеником канительщика Микулы Андреева. В 1688 г. Дмитриев был взят на обучение на десять лет в Оружейную палату. Поскольку сам Андреев начинал как чеканщик, вероятно, и его ученик в дальнейшем сменил специализацию.
Восьмиконечный крест-распятие с изображением на лицевой стороне вверху Бога Саваофа, внизу — тюльпана. Эта необычная деталь встречается на сольвычегодских эмалевых изделиях XVII в.
Вероятно, крест был вложен в монастырь на поминовение души святителя Митрофана Воронежского через сорок дней после его кончины. Он мог быть изготовлен специально для этой цели или взят из воронежской архиерейской ризницы и дополнен надписями. Некоторые из написанных на обороте имен встречаются в Синодике святителя Митрофана (например, иеромонах Иоасаф — казначей воронежского архиерейского дома до 1690 г.). Известно также, что духовником святителя в последние годы жизни и одним из душеприказчиков был казначей иеромонах Тихон. Возможно, в надписи упомянуты и имена родственников святителя. Крест хранился в ризнице Митрофанова Благовещенского монастыря: в числе других «старинных крестов» он указан в церковной метрике 1887 г.
С. Гнутова, Я. Зеленина.

Крест напрестольный. Оборотная сторона

Преподобный Нифонт Кипрский. 188[5] год. Москва.

Мастер Р.С. Хрусталев. Медный сплав, литье, эмаль. 11,5х10,2 см.

Утрачено ушко. Врезки в верхней части на боковых бортиках. Раковины, сколы и утраты эмали. Следы пайки на обороте.
На верхнем бортике дата «188 [5] Г. » и буквы: «М.Р.С.Х.».
Меднолитая икона «Св. Нифонт» является подписным датированным произведением работы известного московского чеканщика Родиона Семеновича Хрусталева. Именно в 1880-е годы мастер расширил круг меднолитой пластики, создав такие значительные композиции, как «Три святителя», «Седмица», «Свт. Николай Чудотворец» и четырехстворчатый складень «Двунадесятые праздники». В этом перечне больших и ярких работ московского мастера «двухвершковый» образ прп. Нифонта выделяется не только особой выразительностью, высоким рельефным изображением, но и развернутым текстом, имеющим пояснительное значение. В среднике по сторонам фигуры прп. Нифонта, изображенного в монашеском одеянии, с куколем на голове, выполнена рельефная надпись: «Образ пр(е)п(одо)бнаг(о) Нифонта прогонителя бесовъ». В руках святого изображен развернутый свиток с надписью: «Проклятъ всяк иже кто оставит ц(е)рковь Б(о)жию и последуетъ русали(и)».
Среди святых, известных своей борьбой с демонами, прп. Нифонт (IV в.) прославился также даром прозорливости и чудотворения. О широком почитании образа этого святого свидетельствуют не только многочисленные отливки, но и разные варианты художественного решения иконы. Многоцветные стекловидные эмали усиливают декоративное звучание этого произведения, выполненного в одном из «медных заведений» Лефортовской части г. Москвы.
Родион Семенович Хрусталев — известный московский мастер-чеканщик, работавший во второй половине XIX в. в «медном заведении» Е.П. Петровой (Лефортовская часть, улица Девятая Рота). По заказу старообрядческой Преображенской общины Р.С. Хрусталев занимался изготовлением и правкой моделей для литья крестов, икон и складней. Многочисленные меднолитые произведения, отмеченные монограммой мастера «М.Р.С.Х.» («Р.С.Х.», «Р.Х.»), получили широкое распространение в России.
Е. Зотова.

Преподобный Паисий Великий. Последняя четверть XIX века. Москва.

Мастер Р.С. Хрусталев. Медный сплав, литье, серебрение, эмаль. 11,0x9,6 см.

На верхнем поле три мелких штыря. Потертость серебрения. На эмали раковины, сколы и небольшие утраты.
В нижних углах средника отлиты инициалы мастера: «Р//Х».
Посеребренный меднолитой образ св. Паисия Великого расширяет круг подписных произведений, выполненных московским мастером Родионом Семеновичем Хрусталевым. Имя и инициалы этого талантливого чеканщика остались на многочисленных меднолитых иконах, крестах и складнях второй половины XIX в. Образ прп. Паисия, прославившегося своим подвижническим житием и подвигом пустынножительства в V в., был создан Р.С. Хрусталевым по заказу старообрядческой общины Преображенского кладбища г. Москвы. В московской меднолитой пластике получили распространение два иконографических варианта изображения св. Паисия как в виде небольшого «одновершкового» образка, так и крупной «двухвершковой» композиции. Сочетанием гладкой углубленной поверхности средника, на которой рельефно выступает фигура святого, с широкими полями, украшенными растительным орнаментом в виде виноградной лозы, мастеру удалось создать выразительный образ. Вероятно, икона имела заказной характер и предназначалась для крепления на деревянной основе, что подтверждают сохранившиеся мелкие штыри на верхнем бортике иконы. Московские мастера редко использовали серебрение для покрытия поверхности меднолитых предметов. О поиске новых художественных решений, о создании образа, подобного иконе в драгоценном окладе, свидетельствует это произведение, украшенное серебрением и эмалевой гаммой холодных светло-синих и бирюзовых тонов.
Е. Зотова.

Пророк Даниил. Первая половина XVIII века. Поморье.

Медный сплав, литье, золочение. 17,3х7,4 см.

Следы механического повреждения по краям. На обороте дефекты отливки с неровностью поверхности.
Позолоченная меднолитая икона «Пророк Даниил» представляет собой редкий образец поморского литейного искусства XVIII в. Нетрадиционная форма иконы в виде вытянутой плакетки с глухим фоном, поворот фигуры пророка влево в молении, одеяние святого, пышно украшенное «узорочьем», — все эти особенности выделяют меднолитой образ среди других композиций. Не случаен и текст, взятый из видения пророка Даниила и изображенный на развернутом свитке: «Зрелъ дондеже престоли поставишас» (Дан. 7:9). Появление в поморской меднолитой пластике столь необычной композиции связано с «медницей», литейной мастерской старообрядческого Выговского общежительства (1694-1854 гг.). Почитание основателей обители Даниила Викулина, Андрея Денисова и Петра Прокофьева вызвало создание не только литературных сочинений, но и живописных, и меднолитых икон. Образ пророка Даниила как святого, соименного Даниилу Викулину (ум. в 1734 г.), стал составной частью патронального иконостаса. Этим объясняется столь нетрадиционная форма иконы. Вероятно, поморскими мастерами был выполнен целый деисусный чин, из которого сохранились лишь три меднолитых образа. Позднее в медном литье московских мастерских широкое распространение получили прорезные иконы с изображением пророка Даниила во рву львином.
Тщательность пластической моделировки, «иконописная» проработка образа, украшенного плотным золочением, отличают произведение из собрания ЦАКа.
Е. Зотова.

Распятие Христово. Богоматерь Купятицкая. Крест-энколпион. XII век. Киев.

Медный сплав, литье, резьба. 13,5 (8,8)х7,5 см.

Потертость, царапины. Пятна коррозии, патина.
Крест-энколпион с образом Богоматери «Купятицкая» занимает особое место среди памятников древнерусской меднолитой пластики домонгольского периода. Согласно преданию, чудесное явление меднолитого образа Богоматери в с. Купятичи, Пинского уезда Малороссии (Беларусь), произошло в 1182 г. По месту обретения и прославления меднолитой образ Богоматери «Одигитрия» получил наименование «Купятицкая» и стал образцом для многочисленных воспроизведений и широкого почитания. На протяжении долгого времени явленный крест находился в купятицком храме и прославился многими чудесами в период борьбы с иноземными врагами. В 1656 г. чудотворный образ был перенесен в Киев и поставлен в Софийском соборе в приделе Андрея Первозванного.
Крест-энколпион из собрания ЦАК, отличающийся крупными размерами и полной сохранностью, принадлежит к кругу древнерусских реликвариев. Створки креста, имеющие закругленную форму, с каплевидными выступами-«слезками» на концах, соединены большим подвижным биконическим оглавием. Контуры створок и медальонов обрамлены рельефным валиком с косыми насечками. На лицевой створке в центре в высоком рельефе представлено «Распятие Христово». По сторонам в круглых медальонах погрудные изображения Богоматери и ап. Иоанна Богослова. На верхнем конце — изображение неизвестного святого. На оборотной створке в центре представлено ростовое изображение Богоматери, держащей Богомладенца на левой руке. По сторонам в круглых медальонах на концах — погрудные изображения неизвестных святых. На внутренней поверхности глубокой створки — ковчег в виде рельефного четырехконечного креста для хранения святых реликвий.
Е. Зотова.

Святители Гурий и Варсонофий Казанские. Конец XVII — начало XVIII века.

Медный сплав, литье. 13х6,6 см.

Дефекты отливки с утратами металла. Значительная потертость, царапины. Пятна коррозии, патина.
Икона «Святители Гурий и Варсонофий Казанские» является редким памятником меднолитой пластики. Образы свв. Гурия, архиепископа Казанского, и Варсонофия, епископа Тверского, нетленные мощи которых были обретены в Спасо-Преображенском монастыре г. Казани в 1595 г. (совместная память — 4/17 октября), получили широкое почитание «как благочестия учителя и православия наставники». Не случайно в XVIII—XIX вв. такое распространение имели меднолитые складни с парными изображениями свтт. Гурия и Варсонофия Казанских на одной створке и симметрично размещенными образами Иоанна Предтечи и свт. Николая Чудотворца — на другой.
Меднолитая икона из собрания ЦАКа выделяется своим композиционным решением. Необычная составная форма, отсутствие традиционного бортика или орнаментальной полосы по краям, прямоугольные рамки, имитирующие дробницы, позволяют предположить использование живописной иконы в драгоценном окладе в качестве образца для воспроизведения в металле. Меднолитая икона имеет завершение, состоящее из небольшого клейма-створки с изображением образа Богоматери «Знамение» и оглавия «Спас Нерукотворный». Очевидно, в молении иконе Богоматери «Знамение» были представлены святители на живописной иконе. В меднолитой пластике этот иконографический вариант получил новое решение — святители представлены в среднике основной пластины, образ Богоматери «Знамение» — в навершии.
Появление такого редкого меднолитого образа могло быть связано с историей Казанского собора в Москве (освященного в 1636 г.), в котором с 1647 г. по 1767 г. находился придел, посвященный свтт. Гурию и Варсонофию Казанским.
Е. Зотова.

Складень трехстворчатый: Преображение Господне. Воскресение Христово (Сошествие во ад). Рождество Богородицы. Вторая половина XVIII века. Поморье.

Медный сплав, литье, золочение, эмаль. 5,8х15,3 см..

Деформация штыря крепления между створками, петли расшатаны. Потертость золочения на всей поверхности. Мелкие утраты эмали.
Небольшой трехстворчатый складень с изображением двунадесятых праздников является произведением поморского литейного искусства второй половины XVIII в. Но все три композиции появились в поморской пластике значительно раньше, еще в конце XVII — начале XVIII в., на «больших створах», включающих изображения двунадесятых праздников. В составе репертуара поморского литья четырехстворчатые и трехстворчатые складни, на створках которых представлены праздничные сюжеты христологического и богородичного циклов, занимают главное место. О творческом подходе поморских мастеров при разработке меднолитых изделий свидетельствует создание модельного образца из отдельных праздничных иконок-клейм, вставленных в раму. Подобный разборный праздничный ряд позволял выполнять многочисленные варианты меднолитых предметов как в виде самостоятельных «одновершковых» иконок, так и составных композиций. Трехстворчатый складень из собрания ЦАКа выделяется довольно редко встречающимся подбором праздничных сцен. На первой створке представлено «Преображение Господне». Главной композицией среди представленных праздничных сюжетов является «Воскресение Христово» («Сошествие во ад»), не случайно ставшее центральным изображением, средником складня. На третьей створке представлена многофигурная сцена «Рождество Богородицы».
На обороте первой створки — рельефный восьмиконечный Голгофский крест, по сторонам которого симметрично изображены строения града Иерусалима. В таком закрытом виде этот складень как нагрудный образ можно было носить поверх одежды на небольшом шнурке или цепочке. Вместе с многочисленными паломниками подобные литые складни, выполненные в поморской «меднице», разошлись по всей России.
Пластическая разработка многофигурных композиций, редкая цветовая гамма эмалевого покрытия и огневое золочение выделяют этот складной образ, ставший отражением лучших традиций поморского литейного и эмальерного дела второй половины XVIII в.
Е. Зотова.

Спас Вседержитель и семь спящих отроков Эфесских. Архангел перед святым Сисинием. Икона-энколпион. XIV век. Новгород.

Медный сплав, литье. 8,7х4,6 см.

Створки не скреплены. Верхнее ушко на оборотной створке обломано. Оглавие укреплено проволокой. Дефект отливки в виде сквозных отверстий. Патина.
Наперсная двустворчатая икона-энколпион относится к числу новгородских памятников меднолитой пластики. Среди небольшой группы подобных икон-мощевиков, предназначенных для хранения святых реликвий, экземпляр из собрания ЦАКа выделяется сюжетами, изображенными на створках. На лицевой створке в центре представлен Иисус Христос, с благословляющим жестом правой руки и Евангелием в левой. По сторонам в разных положениях изображены полулежащие фигуры спящих отроков Эфесских. На оборотной створке представлен архангел перед святым Сисинием. Выбор столь редких композиций на иконе не случаен. Святые, изображения которых получили распространение в основном в произведениях прикладного искусства, почитались как охранители. Так, семь спящих отроков Эфесских выполнены на каменном яшмовом змеевике XII — начала XIII в. Надпись, вырезанная на круглом образке, содержит молитвенную просьбу даровать «сон животный и мирный» и угасить «силу огненную». Согласно апокрифическому сказанию, архангел Михаил (Сихаил) и святой Сисиний почитались как целители от двенадцати лихорадок (трясовиц), наводивших на людей разные болезни. Композиции створок с пятилопастным завершением заключены в рамку, украшенную непрерывно вьющимся побегом. Особенности формы и орнаментации, повторяющей узор сканной оправы на древних каменных образках, подтверждают новгородское происхождение памятника меднолитой мелкой пластики.
Е. Зотова.

Спас на престоле с предстоящими. Пряжка. XVIII век, по иконографии XVI века.

Медный сплав, литье. 7,4х14,4 см.

Вертикальные разрывы на пластине по нижнему краю. Деформация. Значительная потертость, царапины. Патина.
В меднолитой пластике изображение деисуса является самым разработанным и распространенным. Один из иконографических вариантов представлен на прямоугольной пряжке от священнического пояса XVIII в. Многофигурная композиция развернута на горизонтальной плоскости пластины, края которой заключены в рамку. В центре, на пышно декорированном «резном» престоле, представлен Иисус Христос. Он благословляет правой рукой, левой рукой сверху поддерживает раскрытое Евангелие. По сторонам в молении предстоят Богоматерь и Иоанн Предтеча с развернутыми свитками в руках, выше — склоненные архангелы Михаил и Гавриил. Ряд завершают отдельно стоящие фигуры свт. Николая Чудотворца (слева) и прп. Сергия Радонежского (справа). Главенствующее положение Спасителя подчеркивается не только симметрично уравновешенной композицией, но и повторяющимся ритмом фигур, склоненных к центру. Выбор сюжета на пряжке, являющейся частью одеяния священнослужителя, не случаен. Иконографический вариант, соответствовавший богослужебному еженедельному кругу воспоминаний и получивший наименование «Седмица», отвечает предназначению этого редкого меднолитого предмета.
Е. Зотова.

Троица Ветхозаветная. Панагия наперсная. XVI век. Псков.

Серебро, горный хрусталь, бирюза, альмандины, жемчуг; скань, золочение, миниатюра. 18,0х17х2 см.

Панагия представляет собой редчайший образец ювелирного искусства работы псковских мастеров-серебряников XVI столетия. Подобные панагии, из-за их величины, как правило, являлись «прикладами» к местночтимым иконам или же хранились в церковных ризницах. Об этом свидетельствует, например, опись псковского Троицкого кафедрального собора от 1763 г. Примечательной особенностью псковских панагий является двенадцатиугольная форма оправы с тремя «коробцами» — ажурными сканными выступами. Все кабошоны камней и жемчужины заключены в зубчатые касты, что характерно для русских ювелирных изделий XVI столетия. По характеру сканной орнаментации со спиралевидными завитками на фоне из густо посаженных колечек псковские культовые предметы наиболее близки новгородским. Возможно, что именно из Новгорода Великого пришла традиция помещать изображения святых под хрустальные кабошоны — линзы, так как в Новгороде она появилась в более раннее время.
Обычай помещать в центре панагий образы святых, прикрытые выпуклыми и плоскими стеклами или хрусталями, широко распространяется на Руси с конца XIV вплоть до XVII в.
Псковские мастера пользовались в основном вставками с рисунками тушью и миниатюрами на бумаге, обычно с многофигурными композициями. Излюбленными сюжетами во Пскове были «Троица Ветхозаветная» и «Спас на престоле с предстоящими», что объясняется особым почитанием Троицы и Спасителя во Пскове. Почитание Троицы во Пскове — наиболее древнее, оно восходит к XII в., — времени правления князя Всеволода-Гавриила, при котором был заложен первый Троицкий собор. К рубежу XV—XVI вв. относится появление печатей с изображением Троицы, связанных с институтом республиканского правления Псковом, а также с владычными наместниками.
В настоящее время выявлены шестнадцать панагий, происходящих из этого центра. Из них всего четыре панагии, в центральной части которых под хрусталями вложены миниатюры с образом Троицы Ветхозаветной. Три находятся в псковском музее и одна — в ЦАКе. Две из указанных панагий ранее хранились в ризнице Троицкого собора и были отмечены в описи 1763 г., две другие предположительно происходят из ризницы Успенской Пароменской церкви. Размер по вертикали самой крупной из них достигает 23 см. По своим художественным достоинствам выделяется наперсная панагия из ЦАКа, с большой долей вероятности можно предположить, что она первоначально находилась в одном из этих храмов.
Все известные нам псковские панагии были явно заказными и, в отличие от мелких иконок и образков, которые носились как духовными, так и светскими лицами, они принадлежали, видимо, только высшему духовенству. На это указывает как выбор сюжетов, так и значительный для наперсных икон размер, иногда приближающийся к величине крупных артосных панагий.
С. Гнутова.

Явление архангела Михаила Иисусу Навину. XVII—XIX века.

Медный сплав, литье. 6,9х4,4 см.

Дефект отливки со сквозным отверстием. Значительная потертость. Патина.
Наперсный образ «Явление архангела Михаила Иисусу Навину» относится к числу очень редких памятников медного литья. В произведениях древнерусской мелкой пластики изображение архангела Михаила — покровителя воинства, защитника христианства — получило широкое распространение и в образе архистратига в воинских облачениях, и в ангельских одеяниях, как одного из чинов небесной иерархии. Икона из собрания ЦАКа расширяет известный нам иконографический ряд. Сюжет иконы о явлении архангела Михаила Иисусу Навину перед падением Иерихона основан на тексте Библии (Книга Иисуса Навина 5: 13-15). На плоскости небольшой иконы слева представлен архистратиг Михаил в воинском облачении, в правой руке он держит поднятый меч, в левой — опущенные вниз ножны. Перед ним с характерным жестом правой руки изображена коленопреклоненная фигура военачальника Иисуса Навина, облаченного в доспехи и остроконечный шлем, со щитом и копьем за спиной. Этот сюжет известен в древнерусской живописи и прикладном искусстве с начала XIII в. Так, на клейме южных врат суздальского Рождественского собора 1230-х годов Иисус Навин изображен припадающим перед предводителем небесного воинства. Об особом отношении к этому деянию архангела Михаила, связанному с ратными подвигами, свидетельствует его изображение на двух знаменах начала XVII в., одно из которых принадлежало князю Дмитрию Пожарскому и стало знаменем победы русского ополчения над польскими интервентами. Вероятно, и образок из собрания ЦАК мог иметь заказной характер. В начале XVII в. в качестве образца для произведения мелкой пластики могло быть использовано изображение на клейме житийной иконы «Архангел Михаил», на которой воспроизведен тот же момент встречи. Даже по более поздней отливке можно говорить о первоначальном решении резного образа, отличающегося уравновешенной композицией, пропорциональностью фигур, разработанностью воинских одеяний. О почитании наперсного образка как реликвии свидетельствует его оправа, которая была выполнена, вероятно, из серебра. Позднее с резной иконы в рамке была сделана отливка, к которой и добавили новое подвижное оглавие с круглым кольцом. Так, меднолитой образок стал единственным известным нам памятником мелкой пластики с изображением данного сюжета.
Е. Зотова.

<< предыдущаяследующая >>

comments powered by HyperComments